Муторно, много, неинтересно, можно пропускать. Эдакая попытка схватить и закрепить эмоции касательно всего, разложить по полочкам.
Как можно понять, к разводу Эр шла долго и мучительно.
История та же, что с больным зубом и боязнью стоматологов – Гивий, как всегда, невероятно точен в своих выразительных средствах. Сейчас хорошо было бы накатить длинный философский
срач спич о том, что в разрыве всегда виноваты оба, блаблабла, но я не буду, потому что уж совершенно точно уверена, что моя собственная вина уж вряд ли больше вины когда-то-любимого-мужа.
В общем и целом, в одно распрекрасное по своей гадостности утро, Эр сидела на работе, пила остывший мерзкий кофе, и её трясло. Трясло знатно – накануне меня нехило так покоцал очередной скандал с ним и истерика детей, в очередной раз вцепившихся папе в штаны и отказывающихся его отпускать. Звонила маман и, услышав опять вой Энн, своего ненаглядного сокровища, тоном диктатора высказала мне все, что думает об этой ситуации. Как будто я узнала что-то новое, явасумоляю. Мне нечеловечески хотелось, чтобы человек не заговнялся в самый последний момент «анибуду!», потому что, как я уже упоминала, во-первых, его мотало из крайности в крайность, от «хуй ты получишь, а не детей и квартиру!» до «покажи, где расписаться и закончим с этим». А во-вторых, мне было НЕЕБИЧЕСКИ страшно ввязываться во все это. Вот просто – до противной мелкой трясучки в руках. Я совсем не юрист и не стальная женщина с хромированными яичниками, я маленькая блошка, я даже не понимаю, во что лезу.
Так вот, опосля вот такой бессонной ночи Эр пила гадостный кофе, её трясло изнутри и снаружи вплоть до тошноты, рядом на столе лежала записочка с телефоном справочной городского суда, в сумке была квитанция на уплату госпошлины, копии свидетельств о браке, рождении пупсятины, договора на квартиру… Эр думала о том, что дети после развода ОБЫЧНО все равно остаются с матерью, выкупленную на наследство от отца квартиру так просто отдавать ну пиздец как не хочется, а геморроя с ипотекой и банком все равно не избежать и…
В общем, Эр хотелось реветь, у неё болело всё от башки до жопы, и ей тупо было ОЧЕНЬ плохо. Прибавим сюда менстряк и резкие скачки погоды – короче, на подвиги во имя свободы и покоя я была совсем не готова.
Эр накатала абзац о начале этой эпопеи, взяла сумку с документами, предупредила на работе, что отлучится на пару часов и принялась одеваться.
ПрелюдияПрелюдия.
Первый квест с оплатой госпошлины, кстати, был пройден безболезненно, но вот заявившись в суд, вдруг обнаружилось, что расписание его работы слегка не совпадает с расписанием принятия заявлений по гражданским делам (да, и такое есть, оказывацца). Совсем слегка, ога. Ну ок, подумала Эр и, по совету мрачного дядьки за столом рядом с металлоискателем уныло поплелась обратно на работу заполнять заявления, скачанные с сайта, и дожидаться вечера. Сайт у суда города Жэ – это полная Жэ, мне потом пришлось брать в участке другие образцы. По ходу дела Эр позвонила еще раз в справочную, поцапалась с тамошними секретутками, потом помирилась с ними же и мысленно хряпнула за здоровье всего административно-вспомогательного персонала на свете.
Смеркалось. Заявившись второй раз за день в суд, Эр минут пятнадцать уныло поторчала в почти пустом коридоре, пока, наконец, её не пригласили. Помощница судьи философски проверила чек оплаты, и ВНЕЗАПНО заявила, что ей нужен оригинал свидетельства о браке. На мои охреневшие глаза она пожала плечами – мол, это делается для того, чтобы в разных участках супруги не заводили одновременно два дела. Эр покивала головой, взяла бланк для нового заявления и потопала домой до следующего понедельника, ибо исковые заявления принимаются только с понедельника по среду О________________о.
Урок первого дня номер один был таков: ВСЕГДА таскать с собой ВСЕ оригиналы документов. Желательно даже с копиями, они никогда лишними не будут.
По итогу, при третьем заходе судья лишь сверил реквизиты чека об оплате пошлины, глянул на свидетельство о браке и заявление и отправил обратно к своему секретарю. Там докУменты у меня изъяли и сказали ждать. Где-то через неделю пришло смс, что меня ждут 17 марта в 9.00 там же. Трясти временно перестало, надо сказать.
А теперь немного о ририке.
На протяжении следующих трех недель до часа Хэ я много раз имела возможность поразиться, что мозг у этого человека устроен по какой-то просто невероятнейшей системе. Я не стала ничего писать в заявлении о разделе квартиры и проживании детей, потому что, как и он, не хотела аццкого геморроя со всей этой бюрократией. На самом деле, Эр влезала в огромную, вселенских масштабов пизду – потому что по факту Иван после развода оставался фактическим собственником квартиры, купленный на две трети за мое наследство плюс кредит от маман и на одну треть в ипотеку. «Свои» деньги не вложили ни его родители, ни он сам, за исключением того, что взносы за ипотеку на протяжении времени с момента покупки квартиры вносились с его зарплаты, конечно. К такому пиздецу привела меня дебильная система города, на самом деле. Когда мы только покупали квартиру, у меня была временная прописка, банк закручинился и оформил все документы на него. Когда вопрос с пропиской уладился, и я пнула его в росреестр разбираться с включением в долю квартиры меня и детей, оттуда его послали почему-то в отдел опеки администрации. Из отдела опеки человек вернулся в ахере и объяснил, что это невозможно, пока квартира, по сути, в залоге у банка. Красота, да и только.
Но суть-то сейчас даже не в этом. Накануне того дня, когда я первый раз отправилась в суд, человек в очередной раз пытался объявить себя хозяином положения с воплями, что я ему что-то должна. Потому что жена. Потому что он тут живет. Нервы лопнули. После того, как у меня приняли документы, я в тот же день сообщила ему о разводе со следующими условиями: в квартире проживаю я и дети, с которыми он может видеться в любой момент с девяти до девяти, после выплаты ипотеки он переоформляет ее на меня. Точка. Человек кивал головой и на удивление вел себя адекватно.
До того момента, как ему по почте пришла повестка.
- Мне пришло извещение от суда.
- И? Это по разводу.
- А что, по-человечески нельзя было договориться? Зачем до суда доводить?
- О____о. Вообще-то у нас двое несовершеннолетних детей. Развод в любом случае при таких условиях оформляется через мирового судью, и детей он никаким образом касаться не будет.
- То есть, я смогу жить в этой квартире?
- о____О. Нет.
- Почему?
- Потому что в заявлении я указала, что вопрос о проживании детей и о разделе имущества между нами решен. Так процесс пойдет быстрее и без лишней волокиты и войны в суде.
- А причем здесь твое желание вообще?
- О____О. Иван, если ты хочешь полномасштабную долгосрочную войну в суде за детей и раздел имущества – ты можешь ее устроить, но потом не возникай тогда, что остался ни с чем. А ты останешься ни с чем, потому что все банковские документы подтвердят, с чьего счета и каким образом была оплачена покупка квартиры. Даже если суд оставит тебя хозяином положения, как ты думаешь, что в таком случае будет удерживать меня в этом городе вместе с детьми? Да я с радостью свалю в рабство к матери в лачугу к её воплям о том, что просрала все наследство.
- Я не хочу войны.
- Тогда какие вопросы?
Человек ушел с видом оскорбленной добродетели. Данилыч снова, как и каждый вечер, заревел «Па-а-а-па-а-а!». Положение спас недавно купленный собакен из Щенячьего патруля и красочный пересказ последней серии Ледибаг от Энн. Данилыч вроде успокоился, а мне хотелось сдохнуть, если честно.
На следующий день человек получил повестку и снова пришел с жалобными глазами – «Я нифига не понимаю, что там написано». Да всё то же самое, блин. Села, по пунктам объяснила. Человек кивал головой и снова вел себя адекватно., даже пообещав, что завтра пойдет и напишет ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие.
Смеркалось.
Конец прелюдии. Акт первыйАкт первый.
За два дня до часа икс в первом судебном заседании человек притопал ко мне и заявил, что передумал и разводиться не хочет. У Эр упало всё, что могло ещё стоять. Накануне 17го числа я спала часа два, потому что все остальное время вертелась на диване, пытаясь расслабить мозг, выдула литр теплой воды с медом, читала по очереди всё, на что глаз падал, но хрен и ныне там. Кароч, чувствовала себя раскатанной по катку лягушкой и из последних силенок надеялась, что сегодняшняя пытка не превратится в сеанс у плохого психотерапевта.
Забегая вперед – нет, слава всем богам всех народов на выбор, нет. Но я в очередной раз убедилась, что поступила верно. Во-первых, Еремеев явился в суд в полном неадеквате. Поясняю – по нему сразу и четко становится видно, спал ли он ночью, курил ли что-то крепче сигареты (а было, и не раз) или пил что-то крепче пива: у него видимый тремор рук, легкое нарушение координации движений, отсутствие осмысленного взгляда и очень несвязная нелогичная речь. С первого взгляда не особенно заметно, но в процессе общения сразу настораживаешься и замечаешь. И вот это плохо соображающее нечто является в суд при полном параде в пиджаке и каске, с полным набором инструментов электрика в сумке. Ясенкнязь, его задержали на входе и все отобрали, но речь не о том.
Судья поинтересовалась, где и с кем живут дети, причины развода (я спустя секунд тридцать коротко выдохнула что-то про непримиримые противоречия, хотя накануне ночью часа три, блять, спич репетировала. Хороший такой спич, со всеми обоснуями и логичными тезисами, по всем законам риторического жанра. Да хуй )
По итогу на вопрос судьи, почему он не хочет разводиться, Еремеев начал невнятно трындеть про то, как он утром-вечером забирает детей в сад-домой, ему плохо, детям плохо, всем плохо. У судьи поднялась одна бровь.
- Мы сейчас говорим об отношениях между вами как супругами, никоим образом не касаясь детей, потому что, как я поняла, в этом вопросе между вами достигнуто соглашение. Если вам покажется, что где-то истец ущемляет ваши права как отца, можете обратиться в отдел опеки и попечительства при администрации. Я даю вам месяц на примирение.
- Почему не три?
- Потому что три месяца – это общий срок рассмотрения судебного дела такого рода, из которых месяц уже прошел. Плюс истец отказалась от срока на примирение.
- Я хочу три.
У судьи поднялась вторая бровь.
- Я даю вам месяц.
Через пятнадцать минут на остановке он с недовольством и раздражением втирал мне про то, «как отреагируют дети, когда ты приведешь в дом нового мужика». Я опешила и так и не смогла точно понять – на самом ли деле дети его беспокоят, или это остаточное явление Отелло и призрака собственничества. Села в автобус и с на удивление спокойным сердцем поехала на работу.
Следующее заседание назначили на 18ое апреля, вечером, а я ехала и думала, ну как же так – я при всей своей забитости и слабости во всем, что касается любых сложных отношений с людьми, интроверт до кости мозга, всю жизнь считавшая себя неуверенной и неспособной на что-то решительное, полагавшаяся половину жизни на родителей и любящая вечно перекладывать любую ответственность на чужие плечи…
…почему из нас двоих нервическую истеричную барышню играет он? Почему я просто встаю и иду дальше, надеясь, что все-таки иду правильной дорогой? Я же всю жизнь думала, что он сильнее, он опора, он со всем справится и поможет…
Рыдания из-за когда-то счастливого брака и невозможности вернуть хоть что-то человеческое в общение между нами прекратились полгода назад. Сейчас я просто устало ехала по делам, надеясь, что мне еще повезет. Радуясь, что мама успела-таки вчера на концерт Ваенги, куда так хотела. Что Анька сегодня пошла в сад после долгого больничного. Что на выходных я поеду в Дивный. Что на мне новые весенние сапожки и что скоро я пойду присматривать новую входную дверь домой.
И мне абсолютно, до тошноты и отвращения противна была сама мысль о том, что я могу снова вступить в какие-либо серьезные отношения.Акт второйАкт второй.
Две недели после этого было затишье. Как оказалось, рано убирала ладонь от лица. Эпиквин или фейл начался с установки двери, на которую я копила где-то уже полгода, но потом человек вдруг по доброте душевной, как я думала, отвалил сверху обычных денег еще двадцать штук от своих отпускных, так что я поехала заключать договор. В начале апреля нам её привезли, установили, старую дверь я специально попросила оставить в подъезде, так как Иван вроде как хотел поставить её вместо совершенно убитой входной двери в квартире матери. Нуок, забирай, только будь любезен, увези её сразу в тот же день, чтобы соседи не ходили и не делали лица "воттафак." Дверь простояла ТРИ дня, пока я не попросила рабочих, что приходили доделывать откосы, унести её на первый этаж к мусорке. Но комикс даже не в этом, а в ключах.
- Я отдам тебе верхний.
- Оба, пожалуйста.
- Нет. Нижний я оставлю, потому как не хочу, чтобы ты приходил сюда в наше отсутствие.
И всё бы ничего, если бы человек хотя бы элементарно мыл за собой посуду в доме, где больше не живет и не лазил со своими корявыми ремонтными работами ака "яжмужик, надо полочку для семейных фото доделать" там, где это уже нафиг не нужно.
Человек психанул и ушел в лифт закат, взмахивая плащом рюкзаком. Вечером от него пришла смс, что детей в сад завтра отвожу и забираю я. Нуок [2], думаю, мало ли, он вроде как последний месяц хоть и в отпуске, но мотается по больницам и медосмотр по работе проходит. На следующий день я звоню ему ОПЯТЬ насчет всё ещё стоящей двери и заодно спрашиваю, отведет ли он завтра детей.
- Нет. И отводишь, и забираешь их ты.
- Хорошо. Что мне им сказать на вопрос почему не ты?
- Отводить и забирать их будешь ты, пока не решишь проблему с ключами.
- Никакой проблемы я не вижу - я же говорила, что верхний ключ дам.
- ОБА ключа. Иначе отводить и забирать их будешь ты.
В следующий момент у выпавшей в ахер меня телефон взял Даник и с воем спросил, почему папа не приносит им подарки. На что самый лучший папа ответил "Проси подарки у мамы". У мамы на тот момент оставалось 16 рублей до аванса на следующей неделе.
Остаток недели я честно пыталась вытянуть его на конструктивный диалог, так как дети не видели его уже четыре дня и, соответственно, полились реки недоуменных вопросов и психозов, но Иван в очередной раз закусил удила и полыхал концентрированной злобой на любой мой звонок. Когда я уже нафиг готова была сдаться и снова поинтересовалась, зачем он так поступает, из его уст прозвучала одна наичудеснейшая фраза: "Я хочу, чтобы дети тебя нервировали этими вопросами, пока ты не отдашь мне все ключи. Потому что я купил тебе эту дверь".
Сказать, что я села там, где стояла - ничего не сказать. Я просто собрала мелких на выходные к матери, прихватила конверт с заначкой (мысленно воя и поливая её реками слёз) и передала те самые двадцать штук вместе с верхним ключом через свекровь.
Нуок [3], никто никому ничего не должен, дверь моя. Вечером того дня опять был долгий и муторный разговор по телефону, который опять свёлся - как неожиданно! - к проблеме приведения мною нового мужика в дом. Как так, дети перестанут называть его папой. Я слушала и думала - он правда такой баран или это у него пмс?
Конец второго акта. ЭпилогЭпилог.
Эпилог ждал 18го апреля, но еще до этого полыхание пятой точки у Ивана слегка поутихло, к детям он снова стал приходить, мимоходом извинившись передо мной - мол, сорвался, сама понимаешь, нервы ни к черту, ляляля. Я молча кивала как на скомканные попытки извиниться, так и на его браваду в духе "ну мы же типа всё равно можем нормально общаться, ты ж сама говорила" уже в самом суде. На второе заседание, кстати, он явился в адеквате, что меня несказанно порадовало, да и в целом казался уже смирившимся с ситуацией.
Суд мой иск удовлетворил, решение должно вступить в силу через месяц.
У меня почти год ушел на то, чтобы внушить ему одну простую мысль: да, мужа и жены из нас не получилось, хотя оба и пытались. Но вот остаться и стать неплохими отцом и матерью - это никогда не поздно и всегда возможно. Ну а семь лет брака.. ну что ж, они хоть и не привели касательно отношений ни к чему хорошему, зато породили два прелестных кактусёнка жизни.
Занавес.
Впереди меня ждали эпические битвы с банком, переоформление ипотеки и квартиры на себя, отправление Энн в первый класс и туманное светлое будущее. Алюминь.